Вячеслав Тихонов: Сердце актера всегда нуждается в помощи
2003 год - год 75-летия Вячеслава Тихонова и 30-летия выхода на телеэкран сериала "Семнадцать мгновений весны" стал для народного артиста СССР, лауреата Ленинской и Государственной премий и радостным, и тяжелым. Радостным потому, что прошедшие годы лишь усилили поистине всенародную любовь к создателю образа Исаева-Штирлица, значимость его вклада во всемирный успех этого киносериала. А трудным потому, что Вячеслава Васильевича буквально одолели журналисты всех мастей.
Однако дать интервью корреспонденту "МГ" он согласился, потому что, как потом признался, буквально преклоняется перед медиками и их профессиональная газета в число "отказников" не попадет. Единственное условие, которое он поставил - ни одного вопроса о "Семнадцати мгновения...": больше нет сил говорить банальности...
***
- Вячеслав Васильевич, может быть, начнем с вашей первой роли - в фильме Сергея Герасимова "Молодая гвардия", вышедшем в 1948 году?
- Я играл там роль Володи Осьмухина. Боже, какие это были времена! Молодогвардейцами были мы, студенты II курса ВГИКа, по возрасту почти ровесники своих героев. Мы вживались в их образ, старались как можно лучше сыграть каждую сцену...
- Из этой актерской команды многие затем стали кинозвездами: Клара Лучко, Инна Макарова, Сергей Бондарчук, Нонна Мордюкова, Сергей Гурзо, Евгений Моргунов, всех не перечислишь. Некоторых уже нет в живых. Кто из них дорог вам больше всех?
- Сергей Гурзо. Мы дружили с ним и во время учебы, и потом. Он поистине был необыкновенной личностью, очень смелым и талантливым человеком. Сыгранные им роли принесли ему всенародную любовь, Сталинскую премию. Вторую Сталинскую премию он получил за роль в фильме "Смелые люди", вышедшем в 1954 году. Как жаль, что он так рано ушел из жизни...
- Но ведь, насколько известно, после окончания ВГИКа с отличием в 1950 году и вы не сидели на месте, снимались...
- Вот именно, не сидел на месте. Нам, тогда малоизвестным актерам, трудно было получить роли на московских киностудиях. Получали приглашения из Киева, с киностудии им. А.Довженко, где тогда снимали фильмы о советских летчиках, матросах, подводниках. Вот мы и зачастили туда. В 50-е годы я сыграл в фильмах "Чрезвычайное происшествие", "В мирные дни", "Звезды на крыльях". Число картин росло. Мне запомнился режиссер Владимир Александрович Браун, который снимал фильмы только о море и ни о чем другом слышать не хотел.
Кстати, в числе моих самых-самых первых фильмов был "Сердце бьется вновь", где единственный раз в жизни я играл роль врача, молодого хирурга, ученика маститого кардиохирурга, чей образ создал прославленный ленинградский актер Николай Симонов. Помню, что по ходу картины мы даже с ним спорили по поводу каких-то тонкостей операции на сердце. Режиссером был ветеран советского кино Абрам Роом. К сожалению, фильм прошел как-то незаметно, не занял он особого места и в моей киносудьбе.
Но режиссером, который действительно вывел меня в большой кинематограф, был Станислав Иосифович Ростоцкий. В его фильме "Дело было в Пенькове" я играл тракториста Матвея Морозова, человека с нелегкой судьбой. С одной стороны, роль тракториста мне была близка и понятна, ведь в годы войны я учился в ремесленном училище, потом работал токарем на военном заводе. Но Ростоцкий хотел показать своего героя как человека незаурядного, с глубоким внутренним миром, и для этого пришлось постараться. У Ростоцкого я также играл в фильмах "Доживем до понедельника" и "Белый Бим Черное Ухо", которые, я знаю, остались в памяти кинозрителей.
- А за первый в 1970 году вы получили Государственную премию СССР. Все мы помним вас в роли Андрея Болконского в "Войне и мире" Сергея Бондарчука, в "Мичмане Панине" и многих других фильмах. И поскольку по временам мы приближаемся к годам работы над "Семнадцатью мгновениями...", которых вы просили не касаться, позвольте вам задать традиционный для "МГ" вопрос: как вы относитесь к медикам и медицине?
- Каким бы традиционным и банальным ни показался мой ответ, с глубоким уважением и любовью. Попробую объяснить почему. Профессия актера необычная, изматывающая и духовные, и физические силы. Перевоплощаясь, ты живешь за двоих, сжигая свой организм. Особенно страдает сердце, по себе знаю.
Чтобы вы убедились, что я не преувеличиваю значение вклада медиков в сохранение моего здоровья, расскажу об одном случае. По времени он как раз относится к тем годам, на которых мы остановились.
Проходил фестиваль фильмов киностудии им. М.Горького. Актеры мотались по всей стране. Я оказался сравнительно недалеко от Харькова. Оттуда за мной приехала делегация, чтобы отвезти на встречу с харьковскими студентами. Как тут можно было отказать, мы тронулись в путь. Но примерно за 100 километров, кажется в городе Красноармейске, я почувствовал себя плохо. Болело сердце, сказывались напряжение последних месяцев съемок, ритм фестиваля. Полез в карман за валидолом - ни одной таблетки. А тут как раз из окна автомашины вижу - стоит больница. Попросил остановиться и одного из сопровождавших послал купить или попросить что-нибудь от сердечной боли. Тот скоро вернулся и говорит, что доктор велела меня привести к ней, с сердцем не шутят.
Я настолько ослаб, что не стал возражать и побрел в больницу. Там меня очень радушно встретила женщина, которая как-то душевно, по-матерински ласково попросила рассказать, что я ощущаю. Потом измерила мне давление, сделала электрокардиограмму, провела еще какие-то процедуры. И твердо мне говорит, что отпустить меня в таком состоянии ей не позволяет врачебный долг, нужно здесь ложиться в палату, а концерт-встречу отменять. Студенты, конечно, поникли, но смирились. Очнулся я только через три дня - что она мне дала, не знаю, но все эти 72 часа я спал, не просыпаясь.
Врач мне потом сказала, что нужно было дать сердцу отдохнуть от бесконечных команд мозга. Мне стали делать какие-то процедуры и давать лекарства. А через несколько дней за мной из Харькова приехала машина скорой помощи. Когда мои носилки несли из больницы, то местные жители успели сунуть туда кто что мог - домашние пирожки, фрукты, вареные яйца. Я был растроган. Как жаль, что из-за болезни и прошедших десятилетий не помню имени-отчества этой замечательной женщины, Доктора с большой буквы.
В Харькове я еще примерно месяц находился на лечении в прекрасной кардиологической больнице, а на прощание академик Любовь Трофимовна Малая сказала: "На этот раз все обошлось благополучно, но прошу вас: будьте внимательнее к своему здоровью, старайтесь меньше нервничать, не курите, словом, берегите свое сердце". Ох как далеко она заглядывала вперед.
В харьковскую больницу ко мне приезжала жена, Тамара Ивановна, мои друзья, от их доброты я ожил.
- Вячеслав Васильевич, вы говорили о доброте врачей, жены, своих друзей. А ведь во всех фильмах вы играете не только честных, но и очень добрых людей. И я знаю много случаев, когда ваши с Тамарой Ивановной доброта и отзывчивость помогали. Я сам тому пример и позвольте рассказать вам случай, который произошел почти 30 лет назад, вы о нем, возможно, и не помните.
- Интересно...
- Шел 1974 год, я в то время работал в телевизионной программе "Время" и готовился поехать собкором Гостелерадио СССР в Венгрию. Тамошнее теленачальство знало об этом и однажды они позвонили мне. В Венгрии тогда с огромным успехом шел фильм "Семнадцать мгновений весны". Венгры очень хотели взять у вас интервью, но никак не могли этого сделать, тогда вас не было в Москве. Они попросили меня помочь, намекая, что окажут мне всевозможное содействие, когда я приеду работать в их непростую страну. Намек был понят. Это происходило в четверг. После долгих усилий мне все-таки удалось дозвониться до вашей жены Тамары Ивановны. Я ей объяснил насколько важно это интервью для укрепления советско-венгерской дружбы, ну и о себе, конечно, не забыл. Она сказала, что вы сейчас на съемках "Белого Бима...", но в субботу на одни сутки приедете в Москву. После моих просьб о встрече, она назначила время - в субботу в 12 часов дня в сквере перед Театром Советской Армии.
Я тут же связался с венграми, и в субботу утренним рейсом вся съемочная группа прилетела в Москву и была в сквере. Захватил съемочную группу от программы "Время" и я. Вы не опоздали ни на минуту. Венгры вас мучили полчаса и говорят, что это интервью потом несколько раз повторяли в телеэфире. Мое интервью было намного короче, всего чуть больше трех минут, но по тем временам это было сверхпродолжительностью для такого рода сюжетов. Честно скажу, венгры сдержали свое слово и помогали мне как могли.
Вы, наверное, эпизод с этим интервью не помните?
- Признаюсь, нет. (Из соседней комнаты слышится голос Тамары Ивановны: "А я вот прекрасно помню тот случай".)
- Спасибо, Тамара Ивановна, еще раз!
А как, Вячеслав Васильевич, сейчас ведет себя ваше сердце?
- Сначала о врачах. Все они - если женщины, то всегда и везде относились ко мне по-матерински, если мужчины - как лучшие друзья. Всем им за это низкий поклон. Если я начну кого-то называть персонально, то невольно обижу тех, кого не упомянул, а этого никогда не допущу.
Теперь о моем сердце. Я прикреплен к Центральной клинической больнице Медицинского центра Управления делами Президента РФ, куда меня помещают в непредвиденных случаях. Совсем недавно, в прошлом году, что-то опять забарахлило. И меня прямо из санатория "Сосны" доставили на "скорой" в ЦКБ. Потом газеты писали, что это якобы был инфаркт, или предынфарктное состояние, я в это не вникал, но пришлось тогда там пролежать месяц. Я очень благодарен докторам. Они меня спасли и поставили на ноги.
Хочу поблагодарить и медиков из военного госпиталя в Одинцове, что находится сравнительно близко от нашей дачи, и куда я тоже пару раз попадал со своими кардиологическими проблемами.
Нет, без заботы медиков я просто не могу. И за это им еще раз огромное спасибо!
Беседу вел Леонид ПЕРЕПЛЕТЧИКОВ,
обозреватель "МГ".